Где обитает свобода воли: что появляется до решения

Мичико Кимура Бруно, невролог, обсуждает эксперименты Бенджамина Либета, которые ставят под сомнение концепцию свободы воли.

Два десятилетия назад, проходя стажировку в Национальном институте здравоохранения, я работала в лаборатории, занимающейся исследованием управления двигательными функциями человека. В ней использовались различные электроприборы для анализа физиологии движений. Несмотря на то, что я не была большой поклонницей технологий, иногда мне казалось, что множество мониторов и проводов создает путаницу. Однако один из тестов оказался достаточно простым: регистрация потенциала готовности (ПГ) с помощью электроэнцефалограммы (ЭЭГ).
Обычное представление о произвольных действиях предполагает, что человек сначала формирует намерение, а затем мозг отправляет команду на выполнение. Это привело к важному вопросу: существует ли мозговой сигнал, который предшествует активности в двигательной коре? Не является ли этот сигнал выражением намерения действовать?

Мы прикрепили электроды ЭЭГ и начали произвольно сокращать одну и ту же мышцу, например, сжимая пальцы. ЭЭГ фиксировала значительную активность, такую как судороги, но отдельные сокращения не вызывали заметных изменений в записи. Тем не менее, когда мы суммировали данные 100 попыток, в двигательной коре и дополнительной двигательной области возникал медленный отрицательный сигнал, начинавшийся за одну-две секунды до движения. Хотя трудно точно определить, что этот сигнал собой представляет, активность в двигательной области мозга наблюдалась до самого движения, и его назвали потенциалом готовности.

Эксперименты Либета

В 1983 году Бенджамин Либет провел серию экспериментов, чтобы исследовать связь между нашим намерением и потенциалом готовности. Он просил участников спонтанно щелкать пальцем, наблюдая за специальными часами, которые совершали полный оборот каждые 2,6 секунды. Участников просили отметить момент, когда они впервые осознали свое намерение. Это время Либет назвал временем «желания» (W-willing).

Как и следовало ожидать, потенциал готовности появлялся раньше самого движения. Однако более провокационным оказалось то, что он начинал проявляться до момента осознания желания, зафиксированного в протоколе, примерно на несколько сотен миллисекунд. Либет интерпретировал это как доказательство того, что мозг инициирует действия до того, как мы принимаем осознанное решение, что вызвало широкую дискуссию среди философов и СМИ о существовании свободы воли. Эксперимент Либета стал аргументом в пользу того, что свобода воли может быть лишь иллюзией.

Глубокий анализ

Аргумент Либета основывается на временных показателях: потенциал готовности предшествует желанию. Хотя базовая временная зависимость была подтверждена, оба измерения сложнее, чем кажутся. Давайте рассмотрим некоторые контраргументы.

1. Действительно ли время желания — это момент намерения? Осознание намерения не всегда совпадает с его формированием. Описание момента желания требует субъективной интерпретации, памяти и внимания — процессов, которые не всегда мгновенны. Поэтому неясно, что именно представляет собой время желания.

2. Отражают ли эти эксперименты реальные решения? Либет основывал свои эксперименты на произвольном выборе — спонтанном щелчке пальцами — а не на осознанном решении, основанном на причинах. Поздние исследования показали, что произвольные и осознанные решения могут зависеть от различных нейронных механизмов. Потенциал готовности надежно фиксируется при произвольных действиях, но не при осознанных решениях, таких как выбор благотворительной организации для пожертвования.

3. Что на самом деле представляет собой потенциал готовности? Его наличие до действия не доказывает, что оно является причиной. Поскольку потенциал готовности определяется путем усреднения множества попыток после того, как движение произошло, это создает погрешность в данных: мы видим лишь накопление в тех попытках, которые привели к действию. Мы не можем усреднить нейронную активность, когда движение не происходит.

Новые исследования показывают, что ПГ может не быть отдельным, целенаправленным сигналом. Скорее всего, это отражение случайных колебаний нейронной активности, которые иногда накапливаются до той степени, что вызывают движение.

Аарон Шургер и его команда предложили аккумуляторную модель случайных факторов: спонтанные движения происходят, когда фоновый шум в двигательных зонах превышает порог. Потенциал готовности — это просто статистически усредненная форма таких колебаний. Более поздние исследования показали, что даже после начала ранней двигательной активности испытуемые могут сознательно блокировать предполагаемое движение.

В детстве я играл в ментальные игры, делая вид, что выбираю вариант А (например, пасту из меню), а затем в последний момент меняя выбор на Б (сэндвич), как доказательство свободы воли. Но действительно ли это подтверждает свободу воли? Вероятно, нет. Интересно, что исследователи изучают эти вопросы в научных условиях.

Таким образом, современная теория утверждает, что движение возникает в результате вероятностного накопления нейронной активности, а не из-за одного определенного «сигнала решения». Сознательное намерение взаимодействует с этими процессами, формируя и модулируя действие.

Размышления о свободе воли

Существует заблуждение, что для утверждения о наличии свободы воли необходимо четко осознавать каждое намерение. Однако многие повседневные действия — открывание дверей, чистка зубов, вождение автомобиля и даже бездумное поедание чипсов — происходят полуавтоматически. Мы осознаем, что обладаем волей, но не всегда можем четко вспомнить каждое микрорешение. Тем не менее, если спросить, мы скажем, что эти действия исходят из нашего выбора и свободы воли.

Другими словами, осознание намерения (которое мы связываем со свободой воли) отличается от непосредственного осознания намерения перед действием. Более того, простое осознание намерения не означает наличие намерения, выражающего нашу свободу воли и ценности. Нейробиология может лишь частично измерить первое и в малой степени приблизиться ко второму.

Меня удивляет, как часто намерение и действие расходятся: пропущенные штрафные броски, голы, которые казались легкими, двойные ошибки. Мы роняем еду, проливаем жидкости и оговариваемся. В некоторых случаях движения происходят без осознанного намерения. Эта изменчивость делает идею случайной нейронной активности весьма привлекательной.

В конечном итоге эксперименты Либета не разрешают вопрос о свободе воли, но углубляют его. Они показывают, что механизмы, лежащие в основе наших действий, более динамичны и неожиданны, чем мы могли бы предположить. Однако они также указывают на то, что осознанное намерение — это не фиксированный момент на часах. Это сложная способность, формируемая опытом, ценностями, памятью и размышлениями. Вместо того чтобы утверждать, что мы — марионетки бессознательных импульсов, наука показывает, что человеческая воля существует в постоянном взаимодействии между автоматическими процессами и выбором, который мы делаем на протяжении жизни. Это пространство — беспорядочное, шумное и прекрасное, свойственное человеку — остается местом, где проявляется свобода воли.

Источник